Я видела, как хорошие люди в хороших семьях ругаются, кому пойти поставить чайник. Мои родители тоже ругались – только в обратном смысле: каждый хотел пойти поставить чайник сам.
Родители рвали друг у друга из рук домашние дела, неприятные поручения, трудные задачи – всё это каждый хотел сделать за другого...
Ещё я помню, как папа утром, когда брился, пел, и мама ему говорила: «Перестань, мешаешь сосредоточиться!» (мама работала тогда в каких-то дошкольных учреждениях и писала по утрам отчёты).
И папа ей однажды ответил: «Хорошо, не буду. А ты когда-нибудь подумаешь: как жалко, что он больше не поет, как хорошо бы, чтобы он запел» …
Счастливым и весёлым оказался их брак. Единство душ и стремлений. Такого брака я не встречала ни у кого – чтобы он был не только глубокий и серьёзный, но радостный и веселый в каждую минуту.
Каждое утро начиналось с молитвы отца. Он благодарил Бога за то, что ему послали эту чудо-жену, эту чудо-любовь, это чудо-чувство. И вот мы в тени этой великой любви, обожания, выросли...
Недавно меня спросили:
— А мама?
— Мама умерла десять лет назад, – ответила я.
— Господи, а отец?
— Отец жив.
— Как же он пережил смерть матери?
— С благодарностью. Он каждый день благодарит Бога за то, что боль разлуки выпала ему, а не ей...
Астрид Линдгрен
